[ Pobierz całość w formacie PDF ]
.В этом году настал черед английского класса, вот я и оказался в «старшем IV “А”», тогда как всем блестящим математикам пришлось смириться с унижением и довольствоваться званием «старшего IV “Б”».Можно учиться в лучшем на данный год классе и быть при этом худшим по каким-то предметам учеником.Я был одним из лучших по английской литературе, истории, французскому, латыни и так далее, но худшим по физике, математике и химии.От географии я отказался, предпочтя ей немецкий язык.Мой классный наставник и преподаватель английского, директор «Мидхерста» Дж.Б.Стоукс, представлялся мне человеком на редкость культурным: ему было свойственно обыкновение наистраннейшим образом использовать повелительно-вопросительную форму будущего условного времени – надеюсь, я ничего с грамматикой не напутал.Иными словами, вместо «заткнись» он говорил: «Не будете ли вы так любезны умолкнуть?», «Не соизволите ли сесть на свое место?»Чтобы шуршать, спускаясь с холма, палой листвой, время еще не настало, и тем не менее мы с Джо не отрываем глаз от тротуара.Ребенок быстро запоминает каждую трещинку каждого камня, которыми вымощен каждый участок дороги к школе.Интересно, почему мы вообще потупляемся – из нежелания видеть что-либо или из нежелания быть видимыми?Не знаю, что заставило меня поднять взгляд.Наверное, неясное осознание того, что мальчики из стоящего за дорогой «Редвудса» переходят ее, направляясь к нам, и в результате сейчас начнется добродушная толчея и плотная черная гусеница школьников разрастется – перед тем как повернуть к «Шоколадке», на «Волшебный ковер» и направиться к Капелле, колокола которой уже звонят, призывая нас на утреннюю молитву, – до максимального ее размера.Он даже не повернул ко мне головы, но я все уже понял.Как это возможно? Как может быть, что мне хватило, чтобы понять, и понять сразу, одной лишь его походки, осанки, очертаний головы и отвернутого лица?Кто-то может, спокойно приглядевшись к описанному мной, сказать, что такой красивый, светловолосый затылок привлек бы внимание всякого.Сказать, что любой сообразил бы – перед ним предстала первоклассная, очень похожая на персик, роскошная пара ягодиц.А кто-то мог бы добавить в циничных тонах: «Ты говоришь: “я понял”, но вот если бы он обернулся и показал тебе поросячью физиономию с заячьей губой, кривым носом и косыми глазами, – ты бы сейчас это писал?»Действительно ли, действительно ли я понял?Да, читатель.Могу в этом поклясться.В миг, когда я оторвал взгляд от мостовой и посмотрел через дорогу, я увидел среди переходящих ее редвудских мальчиков одного, смотревшего в сторону, словно проверяя, не приближается ли машина.И в этот миг, еще до того, как я различил его лицо, все и случилось.Мир изменился.Окажись он уродом, сердце мое, полагаю, упало бы, но мир все равно остался бы другим, поскольку то, что взволновалось и завопило во мне, уже пробудилось, и снова вогнать его в сон никакими силами было нельзя.Однако уродом он не оказался.Он оказался прекраснейшим существом, какое я видел в жизни.Я словно врос в землю, так что в меня врезался мальчик, шедший следом.– Смотри, куда прешь, сонная тетеря…– Извини [ Pobierz całość w formacie PDF ]